Русская шерстяная промышленность, насчитывающая более 250 лет существования, является одной из самых старинных отраслей русской промышленности. За долгий путь она проделала большую эволюцию. Возникшая при Петре исключительно для удовлетворения нужд армии и долго производившая только грубые солдатские сукна, в настоящее время она распадается на три крупных и совершенно самостоятельных отрасли шерстяного производства: грубых сукон, тонких сукон и камвольных тканей.
До второй половины 19 века производство грубых сукон из русских шерстей (бобрик, байка, урс, одеяла, трико, армейское сукно, ночное сукно и сукно русское) было разбросано в 34 губерниях преимущественно по дворянским вотчинным фабрикам и велось крепостным трудом.
Несколько особняком стоит Клинцовский район с производством тонких сукон. Оторванный от промышленных центров, безо всякой органической связи с дворянской фабрикой в прошлом, он возник, в значительной степени, благодаря предприимчивости некоторых клинчан, долго проживавших в Польше и много лет занимавшихся суконной торговлей. Крупнейшие фабрики этого района ни по оборудованию, ни по качеству вырабатываемых сукон не уступали лучшим московским, а среди тонкосуконных фабрик всей России Стодольская фабрика занимала третье по величине место. (Штиглиц, Торнтон).
История клинцовской шерстяной промышленности подразделено на 5 периодов:
- От момента возникновения Лихомановской фабрики до постройки крупных фабрик.
- С 1832 г. до освобождения крестьян (1861 г.).
- С 1861 г. до конца большого кризиса 1892 г.
- Период крупно-капиталистического развития клинцовских фабрик 1893-1919 г.г. (до национализации фабрик).
- Наши дни 1919 - 1925 год.
Первое упоминание о возникновении в Клинцах суконной фабрики связано с 1812 годом. Как уже было сказано у Филатова в «Летописи» имеется запись «об отводе Посадским Управлением земли под суконную фабрику Лихоманову, родом из соседнего раскольничьего посада Ардони», где и до сих пор живет много Лихомановых.
Фабрика Лихоманова находилась в двух верстах от посада, недалеко от Никольского старообрядческого монастыря. Сейчас от фабрики не осталось никаких следов.
Некоторые из старожилов еще помнят долго стоявшие полуразвалившиеся кирпичные стены здания, мимо которых им приходилось проходить по дороге в монастырь.
Местный летописец под 1878 годом записал:
«Первое здание каменного корпуса снято и место загладилось, где существовало фабричное здание суконной фабрики Лихоманова».
По словам механика И. А. Степанова развалины эти купил Карташов и из кирпича выстроил свой мыловаренный завод.
Вскоре после возникновения Лихомановской фабрики, клинцовский уроженец - купец старообрядец, Степан Аггеевич Широков, занимавшийся извозом и торговлей с заграницей, в одну из своих поездок привез в Клинцы четыре суконно-чулочных станка, а с ними вместе и чулочного мастера некоего Гросса.
Кроме чулок на этих машинах можно было производить фуфайки и рубашки, которые в то время были в спросе и в большом количестве привозились к нам из за границы. Около 1820 года фабрика Широкова была пущена в ход, но дело не пошло. Ткань в чулках выходила плохой, не удавалась их окраска.
С появлением в Клинцах настоящих суконных фабрик, чулочное производство уже не играло значительной роли в местной промышленности.
В 1851 году по словам Гутмана в Клинцах было 9 чулочных предприятий, из которых Пентегинская фабрика была наиболее крупной.
Нынешняя громадная Стодоская фабрика выросла из чулочного дела, которое в 1840 году было основано Вас. Евд. Барышниковым на его усадьбе в городе напротив нынешней типографии.
В 1851 г. на этой фабрике было 28 чулочных станков и 2 прядильных машины и в деле было занято 42 человека. Все девять чулочных предприятий в год вырабатывали 6000 дюжин чулок, из которых треть приходилась на долю Барышникова.
Но помимо фабрик чулки работались кустарями по домам, по преимуществу в посаде Ардони.
В упомянутом 1851 году в Клинцовском районе было выработано чулок на сумму 120 тыс. руб. и потреблено около 4000 пудов местной шленской шерсти.
Годы 1832-1834 для Клинцов должны быть отмечены, как годы большого строительного оживления. За этот короткий период здесь возникло много хороших и, по тому времени, больших и настоящих фабрик, как то:
1) фабрика Дм. Осип. Зубова и его тестя Акима Степунина (1832) на том месте, где сейчас Баксантова пенько-прядильня.
2) Кубарева Мих. Борис. (1832 г.), она же „Кубарщина» или фабрика „Верхнего Кубаря», прозванного так в отличие от другого брата, имевшею фабрику „на низу» по соседству с Глуховкой; „Кубарщина» находилась там, где сейчас техникум;
3) „Нижнего Кубаря» (с 1832 г.) или Афан. Борис. Кубарева-где сейчас Тепляковщина-жилые дома служащих Глуховской фабрики.
4) Желтова Дм. Степ. (1834 г.), по простонародному „мещанчика»; с переходом этой фабрики в 1869 году в руки Сапожкова она получила название Троицкой.
5) Аксенова, Ивана Филатьевича (1834 г.), позже известная по имени его зятя как Кон-дратьевская.
6) Пентегина, Аверьяна (с 1834 г.), расположенная у моста на том месте, где сейчас помещается кино.
7) Черникова Степ. (1832 г.) сначала выстроенная на участке, сейчас занимаемом милицейским Управлением, а позднее, с переходом фабрики к Черкасскову, она перенесена была на участок, который известен под именем Конторовской фабрики.
8) огромная фабрика П. С. Исаева, выстроенная в 8 верстах от Клинцов по большой Суражской дороге. Возникшая на новом месте она получила название „Новый Мезеричь» по имени местечка Мезеричь в Силезии, откуда Исаев заимствовал устройство своей фабрики.
В 1850 г. у „Верхнего Кубаря» была установлена паровая машина в 15 сил известного бельгийского завода Кокериля в Льеже, а годом позднее здесь уже работал первый в Клинцах механический ткацкий станок, выписанный из Саксонии от Гартмана. Это было большой новостью, так как в Москве такой самоткацкий появился только в 1846 г.
В 1851 году на фабрике было всего 166 рабочих при 7 мастерах, причем все они, не в пример другим клинцовским фабрикам, были русские и раскольники, чем „Кубарь» гордился. Старик „Кубарь» знал хорошо дело, а сын его был отличным красильным мастером, т. к. много учился у немцев.
1861-м годом заканчивается второй период истории клинцовской шерстяной промышленности. За двадцать восемь лет (с 1832 - 1860 г.) капитал увеличился почти в пять раз. Процесс этого роста сопровождался приемами, характеризующими период первоначального накопления капитала, период этот обычно связан с усиленной эксплоатацией труда: дешевой платой, необычайно длинным рабочим днем, усиленным использованием женского и особенно детского труда, непомерными штрафами и всяческими поборами, расплатой продуктами, квитками на лавку и пр., о чем подробно рассказано в главе о труде.
В 1875 г. Глуховская фабрика получает похвальный отзыв за участие на Парижской выставке. Всероссийская выставка 1882 г. в Москве присуждает серебряные медали: Ив. Патр. Машковскому, Конст. Сапожкову и М. М. Гусеву. При этом экспертиза отметила обстоятельство, заслуживающее внимания- распространение производства сукон, сатина и кастора, крашенных в шерсти на цену от 2 р. до 3 р. На Рижской выставке 1883 г. участвуют Стодол и Глуховская и за свои изделия получают серебряные медали. В 1889 году Глуховская фабрика за участие на Парижской выставке, устроенной в связи со 100 летним юбилеем революции, получает бронзовую медаль.
К концу большого кризиса в 1893 году в Клинцах осталось всего шесть суконных фабрик (Глуховская, Троицкая, Стодол, И. П. Машковского, Дурняцкая и Иванова) с производством на сумму 1.756 тыс. р. и 2.203 рабочими.
В четвертый период вступили только те фабрики, которые сумели выдержать тяжкое испытание длительного кризиса, сумели окрепнуть и доразвиться до уровня крупно-капиталистических предприятий.
Оживление, наступившее в стране в начале девяностых годов сказалось и на клинцовской промышленности. В 1897 году восемь суконных фабрик уже выработали изделий на сумму 3.352 тыс. р., за 4 года клинцовское производство резко увеличилось.
Четвертый период клинцовской промышленности может быть охарактеризован по двум промышленным переписям, произведенным в 1900 и 1908 г. г. Министерством Финансов под руководством В. Е. Варзара а также переписью 1912 г., предпринятой Министерством Торг. и Промышленности в связи с предстоявшим пересмотром торгового договора с Германией. По переписи 1900 г. в Клинцах было 7 фабрик с 2437 рабочими и производством на сумму 3.568 т. руб.
Оглядываясь на прошлое клинцовской шерстяной промышленности можно сказать, что клинцовские фабрики к своему столетнему существованию выросли в крупные предприятия, способные вырабатывать изделия, которые по своим качествам нисколько не уступали лучшим произведениям фабрик Московского района. Хорошее сукно всегда было в традиции лучших клинцовских фабрик. Можно с уверенностью сказать, что Клинцы в длинном историческом процессе производства выработали приемы, навыки, умение, мастерство, создали знающих мастеров и мастеровых-рабочих, т. е. все то, что составляет сущность и гордость производства, и что служит залогом и дальнейшего существования промышленности. В Клинцах, если только можно так выразиться, все пропитано, все насыщено чувством сукна, здесь создались прочные производственные традиции и ими вправе гордиться клинцовские рабочие.
Клинцовский книгопечатник.
Первая на Брянской земле типография возникла в старообрядческом посаде Клинцы в 1780-х годах. Возникновение первой типографии - значительное событие в культурной жизни. Но на Брянщине совершенно забыли и не оценили своих первых книгопечатников, оставивших после себя десятки книг, выполненных на высоком издательском уровне. Среди клинцовских изданий были не только церковные, но и ряд светских. В Брянском и Клинцовском краеведческих музеях хранятся несколько книг, отпечатанных в типографии компаньонов-купцов Дмитрия Рукавишникова и Якова Железникова. Одна из них - "Пролог", перепечатанный в Клинцах в 1787 году с московского издания 1643 года. Вторая - перепечатана с петербургского издания 1778 года "Пешеходца Василия Григоровича-Барского Плаки Альбова, уроженца Киевского, монаха Антиохийского, путешествие к святым местам, в Европе, Азии и Африке находящимся, предпринятое в 1723 году и оконченное в 1747 году, им самим писанное". Перепечатка книги Григоровича-Барского была осуществлена в вольной клинцовской типографии Рукавишникова в 1788 году. В 1787 году была перепечатана с московского издания 1651 года "Диоптра".
Первоначально клинцовские издатели ставили на своих книгах выходные данные супрасльской и гродненской типографии, и только с 1787 года они дают клинцовские выходные данные.
Купец Федор Кардашов то ли с самого начала был компаньоном Рукавишникова и Железникова, то ли несколько позже купил у них типографию. Среди старообрядцев считалось, что клинцовская типография принадлежит купцу Кардашову. Книги Кардашевской типографии распространялись по всей России. Клинцовские книгопечатники были известны в Вильне и Риге. Вот тут-то ими и заинтересовались власти.
Все книги церковного и светского содержания подвергались цензуре. В 1800 году на глаза рижскому гражданскому цензору, статскому советнику Туманскому, попалась еврейская книга "Седер Тефило Микал Гашана", напечатанная, как значилось на заглавном листе, в Вильне, без разрешения цензуры. В книге были места, запрещенные цензурой для печати. Во время опросов местных типографов Туманский узнал от них, что в Клинцах существует старообрядческая типография. У цензора возникло подозрение, не издаются ли там какие-либо запрещенные книги, противные православной церкви?
О своих сомнениях Туманский пишет донос генерал-прокурору сенатской канцелярии Петру Хрисанфовичу Обольянинову, который поручает заняться расследованием этого дела малороссийскому губернатору Миклашевскому. Последний посылает в Клинцы для проверки типографии поручика Чурякова. Было установлено, что книги начали печататься купцом Кардашовым с разрешения Суражского земского суда. В типографии были обнаружены инструменты: печатные станки, медные и свинцовые литеры и формы для их отливки. Никаких особенных сочинений, кроме церковных старообрядческих книг, обнаружено не было. Не оказалось здесь и "к деланию ассигнаций инструментов и литер сходных нет и других подозрительных инструментов". Губернатор приказал Мглинскому уездному суду узнать, откуда пошла типография. Клинцовские обыватели показали, что купец Кардашов завел типографию в 1787 году по силе высочайшего именного указа от 1 января 1783 года, разрешившего заводить вольные типографии. Кардашов перепечатывал книги со старых церковных книг. Каждая издаваемая книга свидетельствовалась нижним земским Суражским судом. Книги продавались старообрядцам, съезжавшимся в Клинцы из разных мест. Клинцовские обыватели подписались, что никаких запрещенных книг Кардашов не издавал.
Сам типограф сказал, что разрешение на издание книг получил из бывшего Новгород-Северского наместнического правления и самого начальника губернии. После указа о запрещении печатать книги Кардашов прекратил свою издательскую деятельность. На заведение типографии Кардашов употребил большую часть своего состояния и денег, но из-за закрытия типографии и изъятия инструментов и напечатанных книг ему грозило разорение. Он просит возвратить ему книги, взятые Чуряковым, и, тем самым, избавить его от убытков и разорения. На основании этой просьбы Кардашова, малороссийский губернатор приказал черниговскому городничему Троцкому возвратить книги и оборудование, чтобы Кардашов их продал в те места, где книги разрешено печатать.
По секретному поручению были проведены поиски других типографий в старообрядческих слободках, но никаких результатов они не дали. Так как других типографий в губернии не было, то, за неимением покупателей, оборудование так и осталось на хранении у черниговского городничего.
Таким образом, Кардашовская типография просуществовала около пяти лет и оставила после себя ряд прекрасно изданных книг.
Брянские люди ХVIII века",
В.П. Алексеев, 1993 г.
Первые клинцовские типографии.
… Представители большинства клинцовских семей как живущие в Клинцах, так и покинувшие город, могут утверждать, что корни их семейного древа уходят как в старообрядчество, так и в новообрядчество. Так же обстоит дело и с моей родословной. По отцовской линии все родственники были прихожанами Петропавловской церкви, то есть новообрядцы. По материнской линии - прихожанами единоверческой Вознесенской церкви, придерживавшимися старого обряда. Мамин дед был псаломшиком Вознесенской церкви и звали его Лука Егорович Железников. Дом Луки Егоровича стоял на углу улицы Новая Слободка (улица стала составной частью улицы Богунского полка) и Филатьева переулка (улица Льва Толстого). Часть их усадьбы была отобрана под строительство городской бани в 1930-х годах.
Род Железниковых знаменит тем, что в XVIII веке один из моих предков, купец Яков Железников, на паях с купцом Дмитрием Рукавишниковым открыл первую в Клинцах типографию. Типография в Клинцах стала первой в России старообрядческой типографией, которая легально выпускала старопечатную церковную литературу. Это был 1785 год. Яков Железников, тогда уже немолодой человек, выступал в роли распорядителя, а практическим исполнителем предприятия был его сын, Василий Железников. Отец и сын Железниковы, выезжая ежегодно за границу в Польшу по делам торговли, еще в 1781 году разместили в Почаевской лавре заказ на печатание нескольких церковных книг. Присматривать за исполнением заказа в Почаеве остался Василий, а отец вернулся в Клинцы. Из России в Почаев Железниковы везли бумагу, а из Польши в Россию - книги. Торговля книгами оказалась настолько доходным предприятием, что вопрос о создании типографии в Клинцах созрел сам собой. А тут подоспел указ Екатерины II от 1783 года о дозволении всем желающим открывать партикулярные типографии, то есть на собственные деньги. Не прошло и года, как клинцовские купцы Яков Железников и Дмитрий Рукавишников
обратились в Новгород-Северское наместничество с просьбой о дозволении открыть типографию. Разрешение было дано, но с оговоркой: не печатать богослужебные книги. Такое решение не устраивало компаньонов, и они начали хлопоты о получении разрешения открыто печатать церковные книги. Тем временем станки не стояли без работы, книги печатались подпольно. Только в 1785 году дозволение печатать церковные книги было получено от самого киевского генерал-губернатора графа Петра Александровича Румянцева-Задунайского.
Совместное книгопечатание продолжалось до 1787 года, после чего компаньоны разошлись и стали печатать книги раздельно. В конце каждой книги издатели помещали выходные данные. Рукавишников писал, что книга напечатана в типографии клинцовского купца второй гильдии Дмитрия Рукавишникова. Железниковы помещали текст, в котором указывали, что книга напечатана "в Клинцовском посаде состоящей типографии содержателя оного посада купца Якова Железникова и сына его Василия Железникова в собственной их типографии".
Почти одновременно с Железниковыми и Рукавишниковым получил разрешение на открытие типографии в Клинцовском посаде сын первого клинцовского учителя Кузьмы Федоровича Карташева купец Федор Кузьмич Карташев.
3а два года легального существования из клинцовских типографий вышли сотни букварей, псалтирей, каноников, житий святых, прологов и других книг. Типографское дело Железниковых и Рукавишникова вскоре угасло. Федор Карташев, а затем его сын Аким Федорович продолжали печатать книги вплоть до 1819 года, когда клинцовская типография была окончательно запрещена и продана в Москву.
Книги клинцовских издателей XVIII века по качеству печати, художественному оформлению считаются образцом печатной продукции своего времени и пользуются заслуженным уважением среди знатоков старопечатных изданий.
Клинцовский купец Ф. К. Карташев получил разрешение на заведение типографии 6 ноября 1786 г., однако до обыска клинцовских книгопечатен в конце января – начале февраля 1788 г., при котором у Карташева ничего не нашли, деятельность его типография была не очень активной: известно лишь одно, несомненно принадлежащее ей издание – Псалтирь с восследованием, печатание которой было закончено 5 июля 1787 г. Это издание оказалось единственным, в котором указывались настоящее время и место выхода книги, а также действительное имя типографа. В дальнейшем, деятельность типографии, активизировалась настолько, что в 1789–1797 гг. ею было выпущено более 60 изданий, которые характеризовались наделением книг ложными выходными сведениями с указанием в качестве места издания Почаева, Львова, Гродно, Супрасля и даже Кутейно.
При заведении типографии Ф. К. Карташев получил поддержку других клинцовских купцов, в частности – братьев Федора и Филата Аксеновых и Афанасия Голубятникова. Взаимодействовал он, несомненно, и с основателями другой клинцовской типографии – Железниковыми и Рукавишниковым. Вместе с тем, если поначалу репертуар изданий Карташева не выходил за пределы того направления, которое было задано первой клинцовской типографией, то с середины 90-х гг. он отличался активной публикацией прежде не печатавшихся старообрядцами памятников (Житие Василия Нового, Устав о христианском житии, Златоуст и др.)
Перерыв в деятельности тип. произошел в 1797 г., при Павле I, когда было запрещено частное книгоиздательство. В 1797–1799 гг. Ф. К. Карташев работал в Чернигове, в типографии, печатавшей издания для нужд Черниговского губернского правления. Об издании Ф. Карташевым книг для старообрядцев стало известно малороссийскому военному губернатору Миклошевскому. Был произведен обыск в доме Карташева в Клинцах и конфискованы обнаруженные там два печатных стана и книги. Закрыта была и черниговская гражданская типография, несмотря на то, что она Карташеву не принадлежала.
2 июня 1801 г. благодаря хлопотам Ф. К. Карташева Александр I издал указ, разрешавший ему содержать типографию в Клинцах. И хотя этот указ по настоянию Синода вскоре был подвергнут пересмотру, приведшему в итоге к его отмене, известие о нем быстро достигло Клинцов. Первые издания вновь заведенной типографии, вероятно, были выпущены уже в 1801 или 1802 г., и в их выходных сведениях имелась ссылка на указ: сообщалось, что они печатаются с «Высочайшего дозволения».
После смерти Ф. К. Карташева в 1805 г. работу типографии возглавил его сын Аким, начавший помогать отцу еще в 90-х гг. XVIII в. А. Ф. Карташев расширил доставшееся ему предприятие и попытался легализовать его работу. Дважды, в 1806 и 1811 гг., он обращался в Черниговское губернское правление с просьбой разрешить типографию, но его обращения остались без ответа. 28 июня 1812 г. последовал указ Синода о закрытии клинцовской печатни как «без дозволения существующей». В связи с этим она была опечатана и отдана под надзор Суражского нижнего земского суда.
На допросе А. Ф. Карташев показал, что в издаваемых книгах он делал дополнения. Известно также, что в его типографии имелся справщик книг – Прохор Иванович Тепикин – и, следовательно, производилось их редактирование.
В результате следствия печатание книг А. Ф. Карташеву было запрещено, но он не оставил попыток добиться нового разрешения на открытие типографии. В ту пору решался вопрос об устройстве единоверческой типографии в Москве, и А. Ф. Карташев предложил свои услуги в печатании книг для единоверцев. Его хлопоты, однако, не увенчались успехом. Что касается типографского материала, принадлежавшего Карташеву, то по предложению властей он был продан владельцем учреждаемой в Москве единоверческой типографии и еще не одно десятилетие использовался в ее изданиях.
В то время, когда клинцовской типографией управлял А. Ф. Карташев, произошли изменения в системе наделения изданий ложными выходными сведениями. Из них исчезло упоминание о «Высочайшем дозволении», в качестве места издания стал указываться «Почаев», а время издания не указывалось вовсе. Всего в начале XIX в. клинцовской типографией было выпущено более 50 изданий. В целом, благодаря деятельности Ф. К. и А. Ф. Карташевых, старообрядцы получили более 110 изданий.
Типография единоверцев.
После закрытия типографий К. Колычева и Ф. Карташева наступил сорокалетний перерыв в активной издательской деятельности старообрядцев. Он был вызван упадком Стародубья, перемещением идеологических центров как поповщины, так и беспоповщины в Москву, адаптацией старообрядцев к новым условиям. Некоторая информация об их попытках продолжить книгоиздание в это время имеется в архивных документах. Но, видимо, попытки были малоуспешны, поскольку не оставили сколько-нибудь заметного следа в книжном наследии старообрядцев. Выпуск перепечаток дореформенных изданий был разрешен только открытой в 1820 г. единоверческой типографии, находившейся под контролем Синода.
Ее устройство началось в 1818 г. В 1819 г. организаторы типографии купили оборудование и материалы у А.Ф.Карташева и, вероятно, позднее у К.В.Колычева. 26 января 1820 г. вышел указ Синода, предписывавший переиздавать во вновь учрежденной типографии только старопечатные книги с указанием имен патриархов, при которых они были напечатаны.
Типография подчинялась Московской духовной консистории и московскому архиерею. При ней существовал также совет попечителей из единоверцев. При необходимости издания какой-либо книги попечители ходатайствовали перед духовным начальством, и то принимало какое-либо решение. Попытки единоверцев вести самостоятельную издательскую деятельность натыкались на сопротивление духовных властей, которые оказывали определяющее влияние на репертуар изданий.
Типография существовала до 1918 г. Среди ее изданий доминировала служебная и учебная литература. Книги не отличались особенным разнообразием оформления.
Продукция единоверческой типографии в какой-то мере восполняла потребности в дониконовских изданиях, но не все согласия она удовлетворяла, к тому же ее репертуар был строго ограничен.
Возникшие более 260 лет назад Клинцы имеют интересную историю. Первым на берегу реки Туросна поселился в 1707 году крестьянин Василий Афанасьевич Клинцов, бежавший из Костромского уезда. Вслед за ним здесь, в лесной чаще, обосновалось еще несколько старообрядцев, скрывавшихся от преследования. Вскоре выросла небольшая слобода. Она получила имя своего основателя.
Земли, прилегающие к Клинцам, принадлежали помещику Ивану Борозде. На появившееся поселение он долго не обращал внимания. А когда вздумал прибрать его к рукам, было уже поздно. Дело в том, что в 1715 году Петр I своим указом простил беглецов и закрепил за раскольниками землю. Такую царскую милость старообрядцы заслужили активнейшим участием в борьбе против шведских захватчиков. Особенно эффективными были партизанские действия. Старообрядцы устраивали засады, перехватывали вражеские обозы, наносили удары оттуда, откуда противник их не ждал. Не щадя своей жизни, боролись за независимость Родины и жители Клинцов. Поэтому Петр I высоко оценил их патриотические действия.
Охраняемая царским указом слобода росла, ежегодно пополняясь новыми переселенцами. В 1729 году здесь было 17 дворов. Тридцать пять лет спустя население Клинцов выросло до 1200 человек. Жители занимались кустарными промыслами и торговлей.
Производство чулок из касторового сукна являлось наиболее развитой отраслью местных промыслов. В небольших фабриках на ручных станках ткали узкие полоски сукна, равные длине чулка. Потом их сшивали, смачивали водой и натягивали на деревянную форму (копыло). Изделие высыхало и долго сохраняло приданную ему форму. На эту продукцию был большой спрос. Ее выпуск прекратился лишь после того, как на общероссийском рынке появились более дешевые вязаные чулки.
В 1812 году в Клинцах построили первую текстильную фабрику. Через пятьдесят лет здесь уже работали 13 суконных и 10 чулочных фабрик, пять кожевенных, три чугунолитейных завода, а также 100 кустарных мастерских, 14 кирпичных и гончарных заводов. На предприятиях было занято свыше 3300 человек, а всего в посаде насчитывалось 7386 жителей.
В 1782 Клинцы становятся посадом в составе Суражского уезда. В это же время здесь открывается несколько типографий, издававших преимущественно богослужебные старообрядческие книги. Развитие полиграфии способствовало высокой грамотности населения Клинцов.
В 1812 - 1814 года купцом Василием Афанасьевичем Лихомановым построена первая суконная фабрика
С 1830-х годов в Клинцах продолжает развиваться текстильное производство, постепенно ставшее важнейшей отраслью промышленности нынешнего города. Клинцы, где к концу XIX века было сосредоточено более 90 % текстильной промышленности Черниговщины, называли «Манчестером Черниговской губернии».
В 1862 году в посаде находилось 13 суконных, 10 чулочных фабрик, 5 кожевенных и 3 чугунно-литейных завода. Клинцовские сукна неоднократно получали награды на Всероссийских и Международных выставках.
В 1854 году в посаде открыто почтовое отделение с телеграфной связью, в 1882 году - общественный банк, а в 1887 году Клинцы были соединены железной дорогой с Москвой, Брянском, Гомелем, что имело огромное значение для дальнейшего развития посада.
В 1900 году посад был электрифицирован (известно местонахождение только довоенной генераторной)
Во время гражданской войны 14 апреля 1918 года Клинцы были оккупированы австро-германскими войсками. 13 декабря 1918 года 1-ый Украинский полк под командованием Н. А. Щорса освободил наш город от немецкой оккупации.
В 1918 году по Брестскому договору находился в Украинской народной республике, Черниговская губерния, Суражский уезд.
С 1921 года посад Клинцы становится уездным центром в составе Гомельской губернии.
В 1925 году получает статус города.
С 14 января 1929 года город Клинцы входил в состав Западной области, где был центром Клинцовского округа и Клинцовского района.
С 1936 года Клинцы - город областного подчинения.
С 19 октября 1937 года город Клинцы входил в Орловскую область, а с 5 июля 1944 года находится в составе Брянской области.
В предвоенные годы в городе было свыше 40 тысяч жителей. В предвоенном 1940 г. Клинцовские текстильщики произвели около 20% сукна выпускаемого в СССР. Машиностроители наладили производство ткацких станков, ранее закупаемых за границей.
20 августа 1941 года Клинцы были оккупированы немецко-фашисткими войсками. За 25 месяцев оккупационного режима расстреляно и замучено более 10 тысяч жителей города.
25 сентября 1943 года наш город был освобождён от немецко-фашистской оккупации 129, 169 и 217 стрелковыми дивизиями 63 Армии Брянского фронта. В годы Великой Отечественной войны 8 клинчан стали героями Советского Союза! Фашистская оккупация нанесла Клинцам огромный ущерб, но город, быстро встал на ноги.
В 1948 году, к пятилетию со дня освобождения Клинцов от немецко-фашистских захватчиков, выпуск промышленной продукции достиг довоенного уровня.
За пятидесятые годы всё разрушенное войной хозяйство было восстановлено.
На рубеже XX - XXI веков город вырос и в ширь и в высь. Появились новые микрорайоны, девятиэтажные дома, новые предприятия, школы, больницы.
